В этом посте рассказывается о картине мира в общих чертах и о нескольких стереотипах, которых хотелось бы избежать. Если нужны подробные посты о христианстве и или подробный устный рассказ, попросите об этом, и вам будет дадено.
Бургунды и нидерландцы придерживаются христианства римского образца. Большинство придерживается в той или иной степени языческих суеверий, но основа всё же христианская.
Поэтому рекомендуем всем, кому это нужно, прочитать Символ веры, чтобы представлять, во что христиане верят; полезно полистать катехизис, но помните, что современная католическая церковь отличается от средневековой. Определённо полезно будет помнить различные библейские выражения, известные эпизоды, притчи и т.д., почитать пересказ Библии — большинство людей того времени не умели читать и знали священную историю из пересказов, проповедей и иллюстраций. Вся информация есть в интернете.
Однако стоит сказать пару слов о том, какую картину мира формируют эти священные тексты, и попытаться представить, какой она была именно у средневекового верующего человека.
Мир для него имеет цель и смысл, и каждое событие или вещь существует или происходит не просто так, а в соответствии со вселенским замыслом. Причём этот мир изначально благ, добр, достоин доверия. Ведь подразумевается, что Господь любит людей и создал землю и небеса прекрасными. Поэтому всё в этом мире происходит правильно, "хорошо весьма". И общественная система тоже правильная, и без королей нельзя, и без дворян (понятно, что во времена Христа не было феодалов, но люди Средневековья оценивали свою систему как существовавшую всегда и говорили, например, о "рыцарях Цезаря").
Однако в мире существует и зло, и у него тоже есть причина. Зло стало возможно благодаря действиям людей, их грехам. В конце концов, люди разжигают войны, они убивают друг друга, нарушают обеты и так далее. По понятиям того времени болезни и катастрофы тоже являются следствием человеческих грехов, как бы искажающих, портящих изначально благой мир. Тут в дело вступает одно из ключевых понятий — свобода воли.
Существует дьявол, но он может только искушать, а человек сам выбирает, выбрать ему преступление или праведность. Ничто не принуждает человека быть добрым. Бог хочет, чтобы Его творения были счастливы и гармоничны, но даёт им свободу самим решить, как им поступать — и получать соответствующие деяниям последствия. Так что все твои горести на твоей ответственности или на ответственности тех, кто распорядился своей свободой во зло. И эти горести тоже вплетаются во вселенский замысел; тот, кто был праведен, будет вознаграждён за свои страдания. Тем более что в картине мира Средневековья всё уравновешено: у каждого животного на суше есть своя пара на море, каждому греху соответствует парная добродетель. Своего рода закон сохранения энергии. Вот и страдания с радостями дополняют друг друга.
При этом грех никогда не является приговором. Самый ужасный преступник может стать праведником и оказаться в раю, потому что Бог милосерден и каждому предоставляет шанс — и не один, а очень много. Конечно, в быту это нередко выливается в отношение "грешить, а потом каяться, а потом снова грешить", но, в самом деле, у каждого есть возможность переходить с одной тропинки на другую.
Следы языческого мировоззрения видны, в основном, у простонародья, хотя и знатные нередко становятся жертвами различных суеверий. Вложенные в рукоять меча мощи — это ещё нормально и освящено традицией. А вот идея, что обиженный святой может наслать лихорадку, или народный обычай оставлять дьяволу подарок, чтоб не навредил — это поведение язычника, для которого нет однозначно добрых и злых сил, и оно церковью осуждалось.
Однако как соотносятся черты разных взглядов на мир и как сочетаются между собой — зависит от конкретного персонажа.
В заключение, как и в случае с язычеством, стоит сказать несколько слов о христианстве и его восприятии. Дело в том, что эта религия, одна из самых популярных в мире, обросла массой стереотипов, имеющих весьма отдалённое отношение к исходному вероучению.
В литературе и кино распространён образ клириков-мракобесов, умеющих только сжигать своих оппонентов. На самом деле христианская богословская традиция накопила большой опыт дискуссий, прекрасно знакома с логикой, средневековые клирики умели и любили участвовать в диспутах. Можно не соглашаться с постулатами христианства, но нельзя отрицать, что отстаивать свою точку зрения христиане всегда умели. Так что желающие обратить язычников-исландцев в истинную веру должны хорошо подковаться.
Другой штамп основан на противопоставлении христианства свободным языческим верованиям: "религия рабов, учащая быть слабым и жалким". И само Евангелие, и жития святых (а на них стоит ориентироваться верующему) дают примеры активности, деятельности, отстаивания своих убеждений. Да и быть милосердным, как предписывает вероучение, не так-то просто.
Близка к этому стереотипу идея особенной агрессивности христианства, прежде всего католицизма, в адрес всех угнетаемых, "не таких, как все". Однако этому вероучению — да и никакому другому, — мы не обязаны притеснением женщин и всеми видами нетерпимости, процветающими в патриархальном обществе. Как уже упоминалось, религия зачастую освящает существующие традиции, а не вводит кардинально новые, и это как раз такой случай.
Однако система, в которой живут средневековые христиане, всё же довольно ригидна, попросту потому, что они довольно редко сталкиваются с новым. Теперь их привычный взгляд на мир может начать трещать но швам, и им надо особенно хорошо помнить о том, на чём он зиждется.
Бургунды и нидерландцы придерживаются христианства римского образца. Большинство придерживается в той или иной степени языческих суеверий, но основа всё же христианская.
Поэтому рекомендуем всем, кому это нужно, прочитать Символ веры, чтобы представлять, во что христиане верят; полезно полистать катехизис, но помните, что современная католическая церковь отличается от средневековой. Определённо полезно будет помнить различные библейские выражения, известные эпизоды, притчи и т.д., почитать пересказ Библии — большинство людей того времени не умели читать и знали священную историю из пересказов, проповедей и иллюстраций. Вся информация есть в интернете.
Однако стоит сказать пару слов о том, какую картину мира формируют эти священные тексты, и попытаться представить, какой она была именно у средневекового верующего человека.
Мир для него имеет цель и смысл, и каждое событие или вещь существует или происходит не просто так, а в соответствии со вселенским замыслом. Причём этот мир изначально благ, добр, достоин доверия. Ведь подразумевается, что Господь любит людей и создал землю и небеса прекрасными. Поэтому всё в этом мире происходит правильно, "хорошо весьма". И общественная система тоже правильная, и без королей нельзя, и без дворян (понятно, что во времена Христа не было феодалов, но люди Средневековья оценивали свою систему как существовавшую всегда и говорили, например, о "рыцарях Цезаря").
Однако в мире существует и зло, и у него тоже есть причина. Зло стало возможно благодаря действиям людей, их грехам. В конце концов, люди разжигают войны, они убивают друг друга, нарушают обеты и так далее. По понятиям того времени болезни и катастрофы тоже являются следствием человеческих грехов, как бы искажающих, портящих изначально благой мир. Тут в дело вступает одно из ключевых понятий — свобода воли.
Существует дьявол, но он может только искушать, а человек сам выбирает, выбрать ему преступление или праведность. Ничто не принуждает человека быть добрым. Бог хочет, чтобы Его творения были счастливы и гармоничны, но даёт им свободу самим решить, как им поступать — и получать соответствующие деяниям последствия. Так что все твои горести на твоей ответственности или на ответственности тех, кто распорядился своей свободой во зло. И эти горести тоже вплетаются во вселенский замысел; тот, кто был праведен, будет вознаграждён за свои страдания. Тем более что в картине мира Средневековья всё уравновешено: у каждого животного на суше есть своя пара на море, каждому греху соответствует парная добродетель. Своего рода закон сохранения энергии. Вот и страдания с радостями дополняют друг друга.
При этом грех никогда не является приговором. Самый ужасный преступник может стать праведником и оказаться в раю, потому что Бог милосерден и каждому предоставляет шанс — и не один, а очень много. Конечно, в быту это нередко выливается в отношение "грешить, а потом каяться, а потом снова грешить", но, в самом деле, у каждого есть возможность переходить с одной тропинки на другую.
Следы языческого мировоззрения видны, в основном, у простонародья, хотя и знатные нередко становятся жертвами различных суеверий. Вложенные в рукоять меча мощи — это ещё нормально и освящено традицией. А вот идея, что обиженный святой может наслать лихорадку, или народный обычай оставлять дьяволу подарок, чтоб не навредил — это поведение язычника, для которого нет однозначно добрых и злых сил, и оно церковью осуждалось.
Однако как соотносятся черты разных взглядов на мир и как сочетаются между собой — зависит от конкретного персонажа.
В заключение, как и в случае с язычеством, стоит сказать несколько слов о христианстве и его восприятии. Дело в том, что эта религия, одна из самых популярных в мире, обросла массой стереотипов, имеющих весьма отдалённое отношение к исходному вероучению.
В литературе и кино распространён образ клириков-мракобесов, умеющих только сжигать своих оппонентов. На самом деле христианская богословская традиция накопила большой опыт дискуссий, прекрасно знакома с логикой, средневековые клирики умели и любили участвовать в диспутах. Можно не соглашаться с постулатами христианства, но нельзя отрицать, что отстаивать свою точку зрения христиане всегда умели. Так что желающие обратить язычников-исландцев в истинную веру должны хорошо подковаться.
Другой штамп основан на противопоставлении христианства свободным языческим верованиям: "религия рабов, учащая быть слабым и жалким". И само Евангелие, и жития святых (а на них стоит ориентироваться верующему) дают примеры активности, деятельности, отстаивания своих убеждений. Да и быть милосердным, как предписывает вероучение, не так-то просто.
Близка к этому стереотипу идея особенной агрессивности христианства, прежде всего католицизма, в адрес всех угнетаемых, "не таких, как все". Однако этому вероучению — да и никакому другому, — мы не обязаны притеснением женщин и всеми видами нетерпимости, процветающими в патриархальном обществе. Как уже упоминалось, религия зачастую освящает существующие традиции, а не вводит кардинально новые, и это как раз такой случай.
Однако система, в которой живут средневековые христиане, всё же довольно ригидна, попросту потому, что они довольно редко сталкиваются с новым. Теперь их привычный взгляд на мир может начать трещать но швам, и им надо особенно хорошо помнить о том, на чём он зиждется.